|
|
|
 |
» Каталог статей
» Разное
Дневник Евы Браун
|
Дневник Евы Браун
| 6 февраля 1935
Сегодня, возможно, правильный день, чтобы торжественно начать вести этот мой «шедевр».
Я достигла возраста 23, но счастлива ли я, это совсем другой вопрос [1]. Именно сейчас я совсем не счастлива. И я слишком много делаю выводов из этого «случая». Если бы только у меня был щенок, тогда бы я не была так одинока. Но, без сомнений, я прошу слишком многого. Фрау Шауб [2] пришла как посланец с цветами и телеграммой.
Весь мой кабинет напоминает цветочный магазин и пахнет как на празднике урожая. Я действительно неблагодарна. Но я так хотела таксу, и опять ничего не вышло. Возможно, на следующий год. Или позже, и тогда это будет уже приобретением почти старой девы [3]. Но я не должна оставлять надежду. Теперь я должна научиться терпению.
Сегодня я купила два лотерейных билета, ибо я была уверена: «сейчас или никогда», оказалось, что никогда.
Я никогда не буду богатой, и это факт. Иначе я бы взяла Герту [4], Гретель [5], Ильзу [6] и мамочку Цугшпице сегодня же и мы бы провели прекрасное время, поскольку ничего не сравниться с развлечениями вместе. Но все это «не пройдет».
Сегодня я обедаю с Гертой. Что еще может делать одинокая девушка 23 лет? Итак, я окончу свой день рождения настоящим «кутежем». Я уверена, что это именно то, чего бы он хотел.
11 февраля 1935
Он только что был. Но никаких щенков или одежды. Он даже не побеспокоился спросить меня, чего бы я хотела на день рождения. Я сама вынуждена была покупать свои безделушки. 1 цепочка, серьги и кольцо за 50 марок.
Все смотрится очень мило. Будем надеяться, ему понравится. Если же ему не понравится, он может пойти и купить мне что-нибудь другое.
15 февраля 1935
Берлин, похоже, наконец занялся картами. Но пока я нахожусь в Канцелярии, я не могу поверить этому. Будем надеяться, что будет весело.
Жалко, что Герта не приезжает вместо Чарли [7]. Она была бы моей гарантией на несколько счастливых дней. Вместо этого у нас, наверное, будет большое «текнаузе» [8], поскольку я не думаю, что Брюкнер выйдет из кожи вон, чтобы показать свою вежливую сторону для Чарли.
Я боюсь почувствовать себя по-настоящему счастливой, но было бы чудесно, если бы все окончилось благополучно. Будем надеятся.
18 февраля 1935
Вчера он появился неожиданно, и мы провели восхитительный вечер.
Самое лучшее, что он подумывает взять меня отсюда и... но я бы не хотела радоваться заранее, купить мне в подарок маленький домик. Я просто не представляю, как это было бы прекрасно. Мне бы уже не пришлось открывать больше двери для наших «почетных покупателей» и играть роль продавщицы. Господи, сделай, чтобы это действительно оказалось правдой и чтобы побыстрее произошло.
Бедная Чарли заболела и не может приехать в Берлин. Ей действительно не везет. Но, возможно, так лучше. Бр. [9] мог бы быть ужасно грубым с ней, и она бы стала еще более подавленной. Я ужасно рада, что он так сильно любит меня, и буду молиться, чтобы всегда было так. Если он перестанет любить меня в один прекрасный день, я не хочу, чтобы это была моя вина.
4 марта 1935
Я опять отчаянно несчастлива, и поскольку я не могу написать ему, я плачусь в свою записную книжку.
Он появился в субботу [10]. В воскресенье был Мюнхенский бал. Фрау Шварц [11] принесла мне билет в ложу, и мне пришлось пойти туда, поскольку я уже сказала, что буду.
Я провела несколько чудесных часов с ним до полуночи и, с его разрешения, пошла на два часа на бал.
Он пообещал навестить меня в воскресенье. Но хотя я звонила в «Остерию» [12] и попросила Верлина [13] сказать ему, что я ожидаю новостей, он просто поехал в Фельдафинг и даже не принял приглашение Гофмана [14] выпить кофе и пообедать. Но в каждом вопросе есть две стороны [15]. Возможно, ему хотелось побыть наедине с др. Г. [16], который недавно появился, но он мог бы известить меня. Я чувствовала себя, как будто сижу на горячих углях у Гофманов и непрерывно ожидаю, что он в любой момент может прийти.
А затем нам нужно было ехать на вокзал, так как он внезапно решил ехать поездом [17], и все что мы увидели — это лишь огни последнего вагона. Гофманы на этот раз отложили все дела до последнего момента, и я даже не смогла попрощаться. Возможно, я все высвечиваю мрачнее, чем есть на самом деле, будем надеяться, что это не так, но он вернется не раньше, чем через два дня, а я так несчастлива и нервничаю. Я не могу сказать, почему он на меня злится, возможно, из-за бала, но, в конце концов, он же сказал, что я могу пойти.
Я продолжаю удивляться, почему он уехал так рано («так рано» было вычеркнуто Евой Браун) не попрощавшись.
Сегодня Гофманы дали мне билет на «Венецианский вечер». Но я не пойду [18]. Я слишком опечалена.
11 марта 1935
Я хочу лишь одного: так заболеть, чтобы быть не в состоянии, по крайней мере, неделю заботиться о нем. Почему со мной ничего не случается? Лучше бы я никогда не встречалась с ним. Я в отчаянии. Я опять покупаю себе снотворное, чтобы впасть в полутранс и не размышлять так много.
Я три часа прождала у Карлтона [19] и вынуждена была наблюдать, как он покупает цветы Ондре [20] и приглашает ее на обед. (Безумные мысли — 26 марта).
Я нужна ему лишь для определенных вещей, только и всего. (Чушь).
Когда он говорит, что любит меня, это означает, что любит только в этот момент. Как и все его обещания, из которых он ни одно не выполняет.
Зачем он мучает меня, вместо того, чтобы сразу всему положить конец?
16 марта 1935
Он опять уехал в Берлин [21]. Если бы только я так не расстраивалась всякий раз, когда вижусь с ним меньше обычного. Это вполне очевидно, что сейчас у него нет для меня слишком много времени, сейчас, когда он так занят политикой.
Я собираюсь в Цугшпице с Гретель и надеюсь, что мое настроение улучшится.
В конце концов, все оканчивалось хорошо и опять должно хорошо окончиться. Мне просто нужно быть терпеливой.
1 апреля 1935
Вчера вечером он пригласил нас на ужин в «Виер Ярецайтен» [22]. Я вынуждена была сидеть рядом с ним три часа, но не могла обменяться с ним ни единым словом. Уходя, он просто вручил мне конверт с деньгами, как уже однажды делал. Как хорошо бы было, если бы он добавил к этому доброе слово, я была бы так счастлива. Но он никогда не думает о таких вещах.
Зачем он не пошел на обед к Гофманам, тогда бы я, по крайней мере, пообщалась с ним несколько минут? [23] Единственно я хочу, это чтобы он не возвращался, пока не будет готова его квартира.
29 апреля 1935
Мне плохо. Очень плохо. Во всех отношениях. Я продолжаю петь «скоро все станет лучше», но это не помогает. В настоящий момент любовь не является частью его программы. Его квартира готова, но мне не разрешают посещать его. Теперь, когда он вернулся в Берлин [24], я немного расслабляюсь. Но на прошлой неделе было несколько дней, когда я плакала навзрыд каждую ночь. Тем более, что мне придется провести Пасху одной.
Я экономлю, скаредничаю и всем действую на нервы, пытаясь продать каждую мелочь, которую я имею, начиная с моих платьев и кончая моим фотоаппаратом, чтобы купить театральные билеты.
Но все скоро станет лучше, мои долги, в конце концов, не так уж велики.
19 мая 1935
Как мило и бестактно сообщила мне фрау Гофман, что у него теперь есть для меня замена. Ее зовут Валькирия [25], и она так выглядит, включая ее ноги. Ему нравятся женщины таких размеров, но он так о ней заботится, что она станет худой, как вешалка, если у нее не будет способности Чарли в страданиях набирать вес. У Чарли несчастья стимулируют аппетит.
Если фрау Гофман права [26], тогда довольно непростительно для него не сказать мне.
В конце концов, он должен хорошо знать меня, чтобы понять, что я ничем не помешаю ему, если он внезапно обнаружит, что его сердце принадлежит другой. В любом случае, ему наплевать на то, что со мной творится.
Я подожду до 3-го июня, когда исполнится четверть года со времени нашей последней встречи [27], а затем собираюсь потребовать объяснения. И пусть кто-нибудь скажет, что я требую слишком многого.
Погода такая прекрасная, а я, возлюбленная величайшего человека в Германии и на земле, просто сижу здесь и все что могу сделать, это смотреть из окна на солнышко [28].
Насколько же у него отсутствует понимание, чтобы позволять мне кланяться и унижаться перед незнакомцами!
Но человек предполагает ... и. т. д.
И когда мы стелим себе ...
В конце концов, это моя вина, хотя иные любят перекладывать такие вещи на других.
Скоро все окончится [29], и тогда пища будет намного вкуснее.
Но как жаль, что именно сейчас весна.
28 мая 1935
Я только что отправила ему решительное письмо. Интересно, ответит ли он на него?
Посмотрим, посмотрим.
Если я не получу ответ к 10 часам вечера, я проглочу 25 таблеток и мирно усну.
Это ли та страстная любовь, в которой он так часто клялся мне, если он за три месяца не прислал мне ни словечка?
Правда, его голова заполнена политическими проблемами, но может же быть передышка? А что случилось в прошлом году? Не приходилось ли ему волноваться о Реме в Италии, и все же он находил время для меня.
Я знаю, что по-настоящему не могу судить, является ли теперешняя ситуация менее сложной для него, но я не требую слишком многого, если бы он оставил записку Гофманам или кому-нибудь еще.
Я боюсь, что за этим всем стоит что-то другое.
Не мне обвинять. Конечно, нет.
Возможно, есть другая женщина, а не эта Валькирия, она довольно сомнительна, но есть много других.
Какая же еще причина может быть? Не могу больше придумать ни одной.
28 мая 1935
Боже мой, я опасаюсь, что он не ответит сегодня. Если бы только кто-то мог помочь мне, все так ужасно и безнадежно.
Возможно, мое письмо попало к нему в неподходящий момент. Возможно, мне вообще не следовало писать его.
Что бы не случилось, неуверенность более невыносима, нежели внезапный конец.
Господи Боже, помоги мне, позволь мне поговорить с ним сегодня, завтра будет слишком поздно.
Я решила принять 35 таблеток, на этот раз я хочу, чтобы была «верная смерть».
Если бы он только позвонил мне.
Здесь дневник Евы Браун оканчивается. Ильза Браун, которая зашла к своей сестре в тот вечер, чтобы вернуть вечернее платье, обнаружила ее без сознания; она вырвала из дневника 22 страницы и вызвала доктора, который спас жизнь Еве. Позже Ильза вернула записи своей сестре. Ева хранила их в Оберзальцберге, а незадолго до своего переезда в Берлин дала своим сестрам Ильзе и Гретль задание уничтожить дневник. Однако те передали записи на хранение матери офицера СС; благодаря ее любопытству, они были позже обнаружены американцами и отправлены в Соединенные Штаты.
ПРИМЕЧАНИЯ.
[1] Луи Тренкер познакомился с Евой Браун приблизительно в то же время; он назвал ее «Преждевременно изможденной прекрасной женщиной, которая часто жаловалась на невнимание Гитлера».
[2] Жена Юлиуса Шауба, адьютанта Гитлера.
[3] Гитлер, устав от ее постоянных просьб, в конце концов подарил ей фокстерьера; он отказался подарить ей таксу, так как знал, что эта порода независима и своенравна. В этом контексте мы также могли бы упомянуть запись Генри Пикера 3—5 мая 1942 г.: «За обедом шеф (Гитлер) разглагольствовал о Блонди, его новой овчарке... Когда он впервые вывел ее погулять, то не смог добиться от нее послушания... но теперь настолько ее выдресировал, что она четко выполняла его команды. Гитлер с отвращением относился к Петеру, коту Евы Браун, который никогда не исполнял то, что ему говорили, но позднее достаточно привязался к нему».
[4] Герту Остермайер Ева Браун часто называла своей лучшей подругой.
[5] Сестра Евы. Ее муж, Герман Фегеляйн, группенфюрер СС и заместитель Гиммлера, был расстрелян по приказу Гитлера незадолго до конца войны по вполне оправданному подозрению, что он намеревался дезертировать.
[6] Сестра Евы Браун.
[7] Подруга Евы Шарлотта.
[8] Баварское название мрачного собрания.
[9] Брюкнер, адьютант Гитлера.
[10] 2 марта 1933 г. Гитлер осуществил поездку по югу Германии после празднования своего возвращения в Рейх. (Архивы ведомства Бормана).
[11] Жена Франца Хавера Шварца, казначея Партии.
[12] Любимое «местное заведение» Гитлера в Мюнхене.
[13] Управляющий заводами Даймлер-Бенц.
[14] Личный фотограф Гитлера Генрих Гофман.
[15] Один из любимых оборотов речи Гитлера, который его секретари переиначили так: «Есть две возможности — либо идет дождь, либо хорошая погода».
[16] Доктор Йозеф Геббельс. Именно в его доме Гитлер часто встречался с певицей Гретль Слезак и другими женщинами; об этом Ева Браун не знала.
[17] По причинам безопасности Гитлер держал в строжайшем секрете свои поездки, даже от самых близких друзей.
[18] Под «Венецианским вечером» Ева Браун, очевидно, имела ввиду оперетту Иоганна Штрауса «Ночь в Венеции».
[19] Отель «Карлтон».
[20] Анни Ондра, жена бывшего чемпиона в тяжелом весе Макса Шмелинга.
[21] 17 марта, на следующий день после вновь введенной всеобщей воинской повинности, Гитлер присутствовал на Дне памяти героев в Берлине. Затем он улетел обратно в Берлин принимать салют у отеля «Виер Яресцайтен». (Архивы ведомства Бормана).
[22] См. прим. 23.
[23] В то время Гитлер много ездил между Мюнхеном и Берлином. 1 апреля он встретил Еву Браун в Мюнхене; 4 апреля он давал прием для членов Партии, а 5 апреля — общий прием в Берлине. (Архивы ведомства Бормана).
[24] Гитлер находился в Берлине (Архивы ведомства Бормана) и готовился к приемам, которые он давал 4 и 5 мая.
[25] Возможно, Унити Валькирия Милфорд, дочь лорда Редесдейла, которая была сильно влюблена в Гитлера. 3 сентября 1939 г., услышав, что Британия объявила войну, она дважды выстрелила себе в голову, но выжила.
[26] Жена Гофмана, личного фотографа Гитлера, не могла иметь слишком хорошего расположения к Еве Браун, считая, что ее дочь Генриетта (которая позднее вышла замуж за Бальдура Фон Шираха) лучше бы подходила Фюреру.
[27] Фактически, прошло всего два месяца.
[28] Согласно Луису Тренкеру, Ева Браун часто сидела за столом и смотрела на фотографию Гитлера. «По крайней мере, я могу посмотреть на него», — говорила она.
[29] Гитлер опять много разъезжал. 19 мая, например, он открыл автобан во Франкфурте-на-Майне, вечером поехал в Веймар, остался там на ночь, а 20 мая отбыл в Берлин. 25 и 26 мая он праздновал День германских ВМС в Гамбурге, затем День рейхсфюрера в Мюнхене. (Архивы ведомства Бормана).
|
| Категория: Разное | Добавил: RaHoWa (2006-01-09)
|
Просмотров: 649 | Комментарии: 2
| Рейтинг: 0.0
|
|
|
|
 |
|
 |
|
|
